Сказка про темноту (2009)

Одинокая Геля (Алиса Хазанова) — младший лейтенант в детской комнате милиции — хочет любить и быть любимой, но в секции бальных танцев, куда она упорно ходит, сменив на леопардовую юбку уставное «мини», хронический дефицит с партнерами. Уличные кавалеры тоже испаряются, как сон. Бежит в панике, завидев милицейские погоны, кавказский горец с приросшей к голове кепкой. Принц в кабриолете оказывается местным уркой. Единственный реальный кандидат — брутальный коллега по работе (Борис Каморзин) — формулирует комплименты трехэтажным матом и глушит из бутылки водку. От одиночества спасает лишь близость к морю, на берегу которого погружается в темноту жизнь главной героини — в нем, светлом и соленом, можно хотя бы раствориться. Растворению, однако, мешает мокрый милицейский китель.


По сравнению с мудренным многофигурным гамбитом, который Хомерики разыграл в своем лирическом ретро-сайнсфикшне «977», его вторая полнометражная работа выглядит камерным этюдом на пустой доске, где играют тремя-четырьмя фигурами одного цвета, удалив короля с ферзем. Большая проблема, как развивать партию в отсутствие повода для интриги — фильм начинается с одиночества одной фигуры, продолжается одиночеством другой и завершается, в общем, тем же самым одиночеством, но Хомерики за эту партию берется. Ставка, как и положено авторской мелодраме для тонко чувствующей публики, сделана на домысливание отсутствующих короля с ферзем самими зрителями: те, кто считает, что мастера экрана должны водить нас если не за руку, то за нос, скорей всего покинут зал в некотором недоумении, те же, кто предпочитает вальсам одинокие падеде с изящными полуразворотами, получат от фильма удовольствие. А полуразвороты получаются у бывшей балерины Алисы Хазановой очень точные.


Пусть из хлопка одной ладонью, но драма у Хомерики получилась, тем более, что витающий в воздухе Владивостока, где снимали картину, дальневосточный дзен тоже способствовал успеху — некоторые виды моря с подвешенными в молочной пустоте лодочками и катерами хочется украсить иероглифами. По сравнению с «977», где каждый кадр заполняли научные дискуссии, «Сказка», чей словарный запас исчерпывается простым «люблю" и словом на три буквы, смотрится как шаг вперед, несмотря на сильное упрощение задачи: Хомерики должен был запускаться с еще одним сайнсфикшном про советскую науку, но из-за кризиса не запустился и набросал этюд про одинокую милиционершу Гелю, не сумевшую раствориться в море. Кажется, тему фатально одиноких женщин на темном берегу тридцать лет назад дважды закрывала у нас Муратова — сначала «Короткими встречами», потом «Долгими проводами». Фильм Хомерики не то, чтобы претендует быть с одесситкой в одном ряду. Скорее он просто уточняет, какие эти женщины на берегу рассказывают себе на ночь сказки. © В. Зельбин