Господин Никто | Mr. Nobody (2009) \ Жако Ван Дормель / opus magnum, metamovie

Верите ли Вы, что человечество достигнет бессмертия?

Жако Ван Дормель: – Все-таки жанр фильма”Господин Никто” - это научная фантастика… Для меня было важным то, чтобы главный герой оказался последним из смертных. Так, чтобы он оказался в окружении бессмертных… Меня особенно привлекала идея контраста между бессмертными, которые не должны больше заниматься собственным воспроизводством и которые не ведают больше ни секса, ни любви, и пожилым человеком, который только и делает, что говорит о любви. Тут обязательно возникает вопрос, что лучше: быть бессмертным и не знать секса или все-таки остаться смертным, но испытывать такие радости.

Сценарий получился очень сложным, а сюжет очень закрученным. Не было ли у Вас желания облечь его в форму книги?

Жако Ван Дормель: - Я уже издал сценарий в качестве книги. Сценарий – это и есть непереработанный книжный вариант. В кино я хочу обладать той же свободой, которая существует и в литературе. В кино меня интересует также возможность воспроизвести механизмы мышления, механизмы мыслей, памяти, воображения.
С самого рождения кинематографа существовали очень сложные киноформы. Как, например, фильм Дэвида Гриффита «Нетерпимость». В 1921 году три истории рассказывались также параллельно…
Существует две формы кино. Одна из них усиливает реальность и ищет простые ответы на сложные вопросы. А есть кино, которое само вопрошает к миру. Оно сохраняет в себе ту сложность, которая присутствует в мире изо дня в день. Сам я попытался сделать такой фильм, который задает вопросы, но не дает ответов… Потому что у меня этих ответов просто нет! Вообще, мне кажется, что вопросы гораздо интересней ответов.
Мое ремесло в том, чтобы снимать фильмы, и я это обожаю! Это не является традицией, но кино может быть неким упрощающим средством. Со времен Аристотеля, хотя он снял не много фильмов (смеется), считается, что все элементы в мире являются необходимыми… Иногда, я сам задаю себе этот вопрос: те вымышленные истории, которые иной раз выходят на экран, может быть, они появляются, потому что нет настоящих ответов на вопросы? Может быть, эти истории появляются в утешение?
Фильмом «Господин Никто» я пытался рассказать о сложности жизни, при этом ничего не упрощая.

Как Вам живется в состоянии человека, все время задающего сложные вопросы и не знающего ответов?

Жако Ван Дормель: – Когда я готовил этот фильм, я прочел несколько научных трудов о временных факторах и соотношении пространства и времени. Это были сочинения по физике. Один из авторов – Илья Пригожин. Ничего из этих научных трудов я не понял, но в них была удивительная научная поэзия… Самая трогательная для меня была книга, которую Илья Пригожин написал незадолго до своей смерти. Не исключено, что смерть его произошла из-за названия книги… Она называлась «Конец очевидности». Автор, лауреат Нобелевской премии по физике, говорит о том, что, возможно, вся его жизнь была ошибкой… Сомнение, как мне кажется, может быть одной из форм освобождения. Задавать новые вопросы – это один из способов на них отвечать.
Кино рассказывает не о действительности, а о том, как действительность воспринимается. Каким образом действительность может восприниматься посредством наших органов. При том, что все это анализируется мозгом и проходит через память. При всем перечисленном ни на грамм не становится понятнее, что такое реальность. Как непонятно и то, зачем мы существуем в этом мире. Да и то, что мы существуем, всего лишь гипотеза…

Вы говорите о неизвестности будущего, но в тоже время часть фильма о будущем опирается на довольно известные научные разработки. В картине зритель увидит и города под куполами на Марсе. Где сами купола, как бы невзначай, составлены из небольших шестигранников. В качестве космического спускаемого аппарата показаны лифты. Такие решения пришли Вам на ум в процессе написания сценария, Вы узнали об этих разработках из фантастических фильмов или Вы обращались к ученым?

Жако Ван Дормель: – Я привлекал профессиональных художников и действительно привлекал к созданию фильма ученых. Я хотел создать что-то, что походило бы на настоящее будущее, а не на Метрополис (Имеет в виду утопическую картину 1927 года, режиссера Фрица Ланга «Метрополис». – Прим. Ред.). Но в конечном итоге я вынужден признать, что мой фильм похож и на 2001 год (Имеет в виду картину Стенли Кубрика «Космическая одиссея» – Прим. Ред.), и на Метрополис. Потому что те ученые, которые работали со мной, исходили из тех же предпосылок, которые заложены в два других фильма.

В фильме, главный герой рассказывает девять версий своей жизни. Каждая история, которую он рассказывает, полноценна, имеет начало и конец. Получается, вместо одного сюжета зритель видит сразу несколько. Это наверняка сложно – создавать сюжет, в котором каждая история самостоятельна. Какая из них Вам ближе?

Жако Ван Дормель: - Если исходить из того, что в каждой из этих историй говорится о любви, то, как и в жизни, существует одна, которая вспоминается гораздо больше. Тремя женщинами, которые представляются тремя разными цветами, я пытался представить три разных направления. Он любит Анну, и Анна любит его. Он любит Элизу, но Элиза не уверена в своей любви. Джин любит его, но он сам не уверен в том, что любит ее. Можно было разработать комбинацию, в которой они друг друга совсем не любят, но мне такой вариант показался неинтересным. Естественно, наиболее близкой и впечатляющей является та, где мы имеем дело с взаимной любовью. Это самая сильная из них, и снята она наиболее реалистично. Мы пытались воспроизвести то состояние влюбленности, которое присутствует при одновременной потере ориентиров в пространстве и во времени. Поэтому в одних и тех же сценах все может одновременно происходить и на кухне, и в спальне. В сценах любви подростков даже лучи солнца и тени перемещаются с другой скоростью. Это создает впечатление, что за пределами кадра время течет с другой скоростью. Но в отношении той истории любви, которую люди вспоминают больше всего – той, где герои были подростками, когда они вспоминают об этом, будучи взрослыми, выясняется, что все происходило лишь в течение двух дней.
Что лучше - страсть, но всего два дня, или долгая любовь, не имеющая такого накала? Это еще один вопрос, на который у меня нет ответа!

Почему в мировом прокате картина прошла не так удачно? Тем более что у нее такой огромный бюджет!

Жако Ван Дормель: - Когда я создаю фильм, это все равно как будто я в открытое море бросаю бутылку, не зная, кому она попадет. Фильм вышел во Франции, и это был полный провал. А в Бельгии это был очень большой успех. Я не думаю, что люди, живущие в трехстах километрах друг от друга настолько разные! Вот еще один пример сложностей, на которые у меня нет ответа.
Для моего продюсера успех фильма исчисляется количеством просмотров. А для меня успех фильма - это в течение какого времени человек, его посмотревший, будет о нем вспоминать. Фильм - это не то, что присутствует на экране, а то, что люди уносят с собой!

Михаил Попов для //thebestphotos.ru